В день канонической казни о. Алексия Уминского, который много выступал в защиту неправедно осужденных, расскажу об одном неизвестном в наших краях чуде.
Некоего невинного человека обвинили в святотатстве (воровстве из церкви) и повесили. А он висит себе и не умирает. Приглядевшись, люди поняли, что петля провисла так, будто некто незримый поддерживает его в воздухе так, что петля не может его задушить. И повешенного помиловали.
Таково чудо святого Николая.
Нет, не Мирликийского. Другого. Толентинского (о нем тут https://www.pravenc.ru/text/2566142.html).
На фото — картина Заноби Макиавелли «Святой Николай Толентинский спасает повешенного» (Machiavelli Zanobi di Jacopo; 1470 год)
https://www.rijksmuseum.nl/en/collection/SK-A-3442 (Рейксмюзеум, Амстердам; картина написана для алтаря церкви св. Духа во Флоренции)
Эта история поведана в книге «История Болоньи» (1505 год) и уверяет, что случилось это в 14-м веке.
Приговоренный просил, чтобы после его казни его дорогую одежду пожертвовали в монастырь святого Якоба, а петлю с его шеи положили на алтарь. Одежда осталась при нем, а петлю и в самом деле возложили на алтарь монастыря св. Якоба, где по утверждению автора книги ее и в 1505 году можно увидеть.
В житии святого Николая Толентинского также есть история о двух братьях Мицоло и Ванни, совершающих поездку из Озимо. Их схватили и обвинили в убийстве. Они были невиновны, но под пытками признали свою вину и их приговорили к повешению. Они молились Святому Николаю Толентинскому. Ванни повесили сразу. Однако, когда спустя 4 дня его брата тоже собирались повесить, оказалось, что казнённый ранее ещё жив. Когда увидели это чудо то отпустили обоих братьев. http://penelope.uchicago.edu/Thayer/E/Gazetteer/Places/Europe/Italy/Umbria/_Texts/RICUMB/8*.html
Аналогичные истории рассказывали про св. Иеронима, св. Доминика и св. Екатерину.
Вот как история о повешенных рассказывается в письме лже-Кирилла Иерусалимского. Вскоре после смерти Иеронима двое молодых римлян держали путь в Вифлеем, чтобы выразить почтение его останкам. Возле Константинополя их ложно обвинили, пытали, признали виновными в убийстве и приговорили к смерти. Плача, юноши воззвали к святому Иерониму. Когда палач пустил меч, тот отскочил от шей осужденных, будто они стали тверже порфира. Палачи попытались сжечь молодых мужчин, те остались целы и невредимы в пламени. Когда же палачи попытались их повесить, сам Иероним явился и поддержал повешенных снизу, чтобы веревки не могли им навредить. В конце судья, палачи, зрители и оправданные юноши вознесли хвалу Создателю и Иерониму.
Есть картина, приписываемая Рафаэлю «Св. Иероним, поддерживающий двух казнённых"
http://www.artwall.ru/products/poster_37876
Есть картина Перуджино с таким же названием
А есть Владимир Михайлович Гундяев...
***
Впрочем, есть картина Рафаэля Санти с менее гуманным сюжетом «Святой Иероним спасает Сильвануса и карает еретика Сабиниана», ок. 1502–1503). В основе картины лежит сцена из подложных писем Кирилла Иерусалимского Августину: епископа Сильвануса (Силуана) собирались обезглавить, но вмешался Иероним и остановил палача. Справа от коленопреклоненного Сильвануса лежит мертвый еретик Сабиниан рядом с сочинениями, которые он подделал и выдавал за труды святого Иеронима. Его голова была отрублена не палачом, а волей Иеронима [Henry, Tom. “Raphael’s Altar-Piece Patrons in Città di Castello”. The Burlington Magazine 144, no. 1190 (2002): 268–78, с. 273]
И еще интересное: Впервые в иконографии Иеронима на гравюре Альбрехта Дюрера «Святой Иероним в келье» (1514) появляется изображение тыквы-горлянки (по форме напоминающей грушу). Тыква имеет отношение к эпизоду из переводческой практики Иеронима, а именно к его переводу истории Ионы (4:6). Уйдя из города Ниневии, Иона сел под палящим солнцем ждать пророчества, а Господь произрастил над ним растение, чтобы дать ему тень. На следующий день червь подточил растение, и оно погибло. В еврейском тексте это растение называлось kikayon, что означало клещевину (масличное растение, из плодов которой получают касторовое масло), однако Иероним не знал латинского наименования клещевины и выбрал в качестве перевода hedera, разновидность плюща. К тому же плющ больше походил на клещевину, чем предложенный в Септуагинте перевод cucurbita, т. е. тыква. Перевод Иеронима, однако, вызвал возмущение верующих церкви города Эа (Оа) в Северной Африке (ныне Триполи, Ливия), когда на церковной службе они услышали, что в новом переводе Ветхого Завета Иону посадили не под привычное по старолатинской версии Писания тыквенное дерево, а под плющ.
Эти сюжеты описаны тут: Вольская Татьяна. Жития святых как источник сюжетов в западноевропейской живописи XIV–XVII вв. (на примере образа святого Иеронима Стридонского)” // Вестник Санкт-Петербургского университета. Искусствоведение 11, no. 3 (2021): 437–46.
см. также Вольская Татьяна. “Житийные и легендарные мотивы в изображении святых Западной Церкви в живописи Европы XIV–XVII веков” // Энциклопедическая практика: материалы и исследования. Сборник научных статей и документов, ред. Кирилл Александров и др., отв. ред. Владимир Яковлев, 47–64. СПб.: Скрипториум, 2017, вып. 5)
